Обследование – и приговор. Сколько жить – непонятно. Но диагноз есть, и он смертельный. Как дальше жить? ЗАЧЕМ? Отвечает протоиерей Валентин Уляхин. 
Протоиерей Валентин Уляхин – Этот вопрос в мой адрес. Дело в том, что шесть лет тому назад у меня обнаружили карциному простаты, то есть рак предстательной железы. Мне пришлось пройти курс лечения – радиотерапию, облучение и даже имплантировать радиоактивные изотопы. Это было одно, это было в 2005 году. Но этого показалось мало, Господь попустил большее – через год у меня приключился инфаркт, и мне пришлось шунтировать сердце. После этого я как бы потерял тот мотор, который был рассчитан именно на меня, а получил мотор намного меньшей мощности. Но, тем не менее, до сих пор я жив и считаю, что все было весьма и весьма знаменательно для меня. Когда я услышал, что у меня рак, карцинома простаты, я не поверил своим ушам. Мне тут же предложили три варианта лечения, но я не мог воспринять это во всей полноте. И, ожидая операцию, в течение 2-3 недель, я потерял 10-15 кг только потому, что я не мог избавиться от навязчивой мысли: почему? Кто виноват? Зачем попустил Господь такое испытание? После операции я старался об этом не думать. И когда через год мне пришлось пойти на шунтирование, и давление у меня стало колебаться от 200 до 60, и с падением давления я сам часто падал в коллапсе даже во время службы, что иногда происходит и сейчас, я старался не думать об этом. Просто не замечать. Жизнь жительствует. Если человек доверяет себя Богу, то Господь Сам вершит и ведет человека по пути его жизни. Сам Господь знает тот момент, тот час, когда нам перейти порог Вечности, сам Господь вводит нас в уклад жизни, соответствующий нашей болезни. Если мы воспримем это как должное, не будем отчаиваться, не будем заострять внимание, мусолить сознание, наши болячки, поменьше думать об этом, то, видимо, в этом найдем большое утешение. 
photosight.ru. Фото: Евгений Рубан Если мы постоянно будем думать о болезни, о том, как нам жить, как нам лечиться, какие средства и медикаменты нам использовать, это только обострит состояние, и мы долго не протянем. Тут просто надо довериться Богу. В 70-80-ые годы я встречал инвалидов еще Второй мировой войны, без рук, без ног, которые были оптимистами, которые, несмотря на свои страшные болячки и увечья, думали о счастье, думали о жизни. И, видимо, Господь таким образом их готовил к Царству Небесному. Потому что все, что попускает нам Господь, все это для того, чтобы наша душа, наш дух усовершенствовались в меру Христову. Это есть соучастие в страданиях Христовых. И надо благодарить Господа за все! Я знал одну монахиню, она 1914 года рождения, она пела на клиросе в сельском храме, который я посещал в 70-80-ые годы. Ее звали Ольга Авдеевна, в схиме она была Алексия. Она была очень болящим человеком, она не могла петь без ингалятора – у нее была астма и туберкулез, и внутренние органы страдали. Но она никогда не отчаивалась, всегда была весела. И прожила она 97 лет. Я знал также одного священника, инвалида войны, он служил недалеко от Ново-Истренского Воскресенского монастыря в Покровском храме. У него были осколки в позвоночнике – и он никогда не отчаивался. Он прожил более 80 лет. После войны, после поступления в семинарию, он несколько раз был на грани смерти, он буквально умирал. Но тем не менее он выжил и прослужил 45 лет после окончания семинарии, служил прекрасно. Я также знал другого священника, который прожил 95 лет, который вместе со своей семьей находился в ссылке еще в 30-ые годы, который голодал, не вкушал хлеба по десять и больше дней, будучи еще отроком, в голоде, в холоде прожил 10-15 лет, сумел все выдержать, не отчаивался, оставался человеком, оптимистом. Умер он в 2005 году в возрасте 95 лет. И таких случаев очень много. Будем почаще обращаться к опыту наших предков, пращуров, наших знакомых, и мы увидим благодатный материал для того, чтобы поддержать себя на плаву и не сдаться. Записала Амелина Тамара
| 
